ГЛАВНАЯ ГАДАНИЯ МИСТИКА ГОРОСКОПЫ ТАЛИСМАНЫ ПСИХОЛОГИЯ ЭЗОТЕРИКА РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Мистика » Немного о любви » Истории любви » Курортный роман »  Розовое утро
МИСТИКА
Астральный мир
Призраки, привидения
Магия и колдовство
Пророки и предсказания
Круги на полях
Мистические существа
Тайны и поверья
Немного о Любви
Чудеса света
НЛО и пришельцы
Загадочные места Украины
Мистическая галерея










Гадание Таро - анализ одиночества


Психологические
тесты


Все о совместимости партнеров


Аромагия. Ароматы любви.


О чем говорят букеты.
Язык цветов.


Тест для невесты: будет ли жить ваша любовь?
Удастся ли вам похудеть?
Есть ли у вас шанс разбогатеть?
Любовь или мираж?
Легко ли вас соблазнить?
Страстная ли вы женщина?
Решительны ли вы в своих поступках?



ЗНАКОМСТВА И ВСТРЕЧИ
НА НАШЕМ ПОРТАЛЕ





Розовое утро

Случалось ли вам когда-нибудь вдруг ясно понять, как небо точно тасует колоду карт вашей жизни, фабрикуя ситуации и встречи, исполняющие самые заветные желания, реализуя смутные ожидания или подсказывая давно назревавшие в душе ответы на мучающие вопросы? Небо благосклонно к нам, когда мы позволяем своей душе открыться самым важным своим желаниям, которые отвечают нашим потребностям, совпадая с небесными законами. Вот тогда, словно подстраиваясь под эти тонкие вибрации, все вокруг складывается именно так, как и нам хочется.

Однажды в тоскливую минуту одиночества я поместила свою анкету на сайте знакомств. Поместила и забыла, так и не дождавшись, что кто-то обратит на нее внимание.

И вдруг в мою почту попало его письмо.

- Привет, это я. А кто ты? – писал он, прикрепив к сообщению фотографию чудесного речного берега с купающимися в воде ивами, косогором, уютными маленькими домишками над рекой. Такой привычный, родной и лиричный пейзаж средней полосы.

- А ты кто? – спросила я удивленно, но с симпатией, потому что уж очень хорош был речной бережок.

- Я Андрей. Живу в Москве. А ты?

Так завязалось наше знакомство. Стремительное и глубокое, как река на фото. Мы начали виртуальный разговор часа в четыре, а закончили, когда уже светало. Утром он вновь позвонил и мы проговорили почти до обеда. А потом я взяла билет на поезд и поехала в Москву.

«Сумасшедшая», - сказала мне мама. Но я и сама знала, что сумасшедшая, только ничего не могла с собой поделать. Какая-то невидимая сила тянула меня к нему. «Тонкое астральное общение вылилось в непреодолимое притяжение», - сказал бы какой-нибудь экстрасенс. Не знаю, что это было, но это было сильнее меня, здравого смысла и доводов рассудка. Как будто там, на небе, уже давно было решено, что встреча должна состояться во что бы то ни стало.

Андрей оказался художником. Быть может, у людей, которые умеют фантазировать, много общего, как будто они понимают друг друга на каком-то другом уровне сознания. Не знаю. Мы не успели, как он обещал, побродить по Москве, а проговорили весь день. А потом я уехала домой, наполненная им до краев, словно волшебная чаша. Это был настоящий художник, зоркий и немного рассеянный, будто пребывающий в каком-то своем внутреннем измерении. В нем было много энергии, плохо скрываемой боли, горечи одиночества. И порыва, какого-то безумного порыва страсти.

Он жил один. Тема семьи, которая распалась, болела и кровоточила, и мы старались ее избегать. Андрей горячо говорил о политике, о судьбе России, о том, как на его глазах вымирает русская деревня, и вообще погибает страна. Ему казалось, что Россию опутала тонкой невидимой сетью вражеская пропаганда, пытающаяся превратить людей в рабов, тупых исполнителей чьей-то черной воли. Мне хотелось с ним спорить, а он раздражался, забывал, что со мной спорить бесполезно, и торопился меня перекричать, переговорить и заставить замолчать.

Да я и молчала, чувствуя боль, бездну его разочарования и горечь оттого, что он не в силах что-либо изменить в этом безумном мире. Я чувствовала его насквозь. А потом он предложил мне написать о нем книжку из серии «Великие художники». Ему, отошедшему на 10 лет от мира искусства, нужно было заново рождаться в качестве художника. Продвигать себя, пиарить, продавать на разросшемся рынке талантов.

Странно, почему он выбрал меня? Наверное, из-за собственной безалаберности и неумения устраивать свою жизнь. А впрочем, мне можно было этим гордиться. Ведь я никогда не писала книги о художниках. Я вообще не писала книг, хотя еще с детства какие-то смутные грезы и мечты на этот счет часто посещали мою шальную голову. Ну, какой из меня писатель! Зато я писала в женские журнальчики. И давно уже начала роман о любви, бесконечный и нудный. Но у него не было времени на размышления. К январю нужно было сдать готовый текст в издательство, чтобы не опередили более расторопные конкуренты.

И началась работа. Он так это называл - работа на расстоянии. Так как приехать к нему у меня не получалось, а сроки поджимали, мы решили, что он наговорит мне свои воспоминания о детстве, юности, творчестве и нынешней жизни по телефону. В живописи я была полным дилетантом. Чисто профессиональных ошибок делала массу. И на телефонные разговоры мой бедный художник потратил, наверное, целое состояние. Но к сроку книга была готова. Я думаю, она его устроила. Тем более что других вариантов не было.

Через месяц он попросил приехать, чтобы поправить последние ошибки и откорректировать стиль.

- Приезжай. Я отдам тебе деньги за книгу. Прочитаем ее вдвоем напоследок. Я соскучился по тебе, - взволнованно говорил он в трубку.

И я чувствовала, как напрягается пространство между нами в ожидании моего решения. Пока писала, я влюбилась в милого, странного одинокого художника с бурным характером. Пройдя вместе с ним по тонким ступеням его становления, поняла, как симпатичен весь его облик. И как ноет мое сердце от невозможности сделать его счастливым. Я тоже соскучилась, мне необходимо было вновь почувствовать то потрясающее состояние сопричастности и близости, которое испытывала в течение месяца, пока писала о нем книгу.

Вечерний поезд стучал колесами, за окнами бежали зимние сумерки и огни городов. Я мчалась в Москву. К герою своей книги. И душа была полна волнительным томлением. Как он меня встретит? Мы расстались друзьями, без обещаний и обид, с полным пониманием того, что никогда между нами не будет любви, потому что у каждого свой путь. И все же, почему так нежно ноет моя душа? После нескольких настойчивых звонков дверь мастерской, наконец, открылась, и он молча впустил меня. Лицо его было бледным и недовольным. Совсем не так хотелось бы мне встретиться со своим героем.

- Прости, я еще не проснулся. Вчера до четырех не мог уснуть. Все мысли какие-то дурацкие в голову лезли, - сказал он, приглашая пройти в комнату. Эскизы в беспорядке лежали на кровати. Картины, как и прежде, скопились у стен. Мир неспокойных туманных видений и фантазий на фоне беспорядочного быта одинокого художника. Как будто я была тут вчера, и вот вернулась. Только смотрю на все совершенно другими глазами.

Ах, отчего же так тонко звенит моя внутренняя струна, словно кто-то тянет ее изо всех сил и вот-вот отпустит, чтоб она издала оглушительный звук созидающего торжества жизни. Но невидимый исполнитель медлит, натягивая ее до предела, делая мне больно.

Мы немного поговорили. Я привезла ему теплые шерстяные носки и украинский оберег - сувенир, привезенный из Карпат. Но от него он отказался, сказал, что не верит в эту галиматью. И начал долгий спор о Боге, Библии, геноциде Моисея по отношению к евреям. Эти умные разговоры, литературные и искусствоведческие, были, конечно, жутко интересны. Но я понимала, что они нужные ему для того, чтоб защититься от той внутренней боли, которая не давала ему покоя. От смущения и своей открытости, которая теперь была доступна мне, он словно настраивался на меня, словно читал мою душу, как и я его. Трудно описать это состояние.

Мы долго не начинали читать книгу, словно откладывая на потом скучные рабочие моменты. А, может быть, боялись исправлять то, что удалось придумать и воссоздать на бумаге в процессе тайного разговора двух душ. Сегодня он ждал покупателей.

Как вы думаете, легко ли художнику продавать свои картины? Отрывая их от сердца, как детей, выстраданные и отшлифованные былые состояния души, осколки жизни, вобравшие в себя боли и радости переживаемых когда-то моментов. Он волновался. От того, что сегодня купят, зависело полгода жизни, с деньгами или без. И следующий виток творческого поиска. Как построить сегодня беседу с коммерсантами от искусства, чтоб остаться на высоте? Что им предложить? Вид у него был растерянный, взволнованный и совершенно непрезентабельный. Оторванная пуговица на рубашке, испачканные красками рукава теплой куртки, растрепанные волосы.

- Тебе нужно привести себя в порядок, чтоб твои покупатели подумали, что ты нормальный ухоженный и богатый человек, который развлечения ради или из любви к искусству решил слегка заняться коммерцией. Давай я поглажу тебе рубашку. У тебя есть чистая?

Чистой рубашки не оказалось. Впрочем, как и пуговицы. На нижней полке в шкафу среди скомканной одежды удалось найти несколько мятых и использованных сорочек. Мы попытались привести их в порядок. Потом он отправил меня в магазин за продуктами, потому что не мог выйти из дома в ожидании гостей, и был голоден со вчерашнего вечера. Сердце мое сжалось от жалости. Я представила себе распорядок его жизни. Невольно прикинула, как должно быть тяжело ему жить одному - одинокому рассеянному художнику.

Сварила картошку, постирала рубашки. Покупатели пришли, но ничего не взяли. Он был подавлен. И невозможно было это скрыть. И я ничем не могла ему помочь. Потому что через несколько часов мой поезд увезет меня в Киев, где у меня есть двое детей и больная мама, и одиночество, чем-то сродни его. И что-то изменить в этой ситуации не в силах никто из нас.

Я чувствовала, как он устал от жизни, словно что-то надломилось в нем, и яркие впечатления детства, которые он когда-то умел так красочно разбрасывать на холсте, подернулись расплывчатым маревом разочарования и усталости, которые все тяжелее было преодолевать.

- Найди мне молоденькую девочку. Я начну все сначала. Воспитаю ее по-своему, как родственную душу. Я хочу, чтоб она нарожала мне кучу детей. Я так люблю детей. Мои девчонки пошли в первый класс, - неожиданно сказал он. И я не знала, что ему ответить.

- Жизнь нельзя начать сначала. Ее можно только продолжить. Молоденькая девочка должна тебя полюбить и почувствовать, иначе с ней все будет так же, как с бывшей женой. Тебе нужна не девочка. Тебе нужна любовь...

- Я приберегу ее для особого случая, - грустно сказал он и внимательно на меня посмотрел.

- Каждый наш день – это особый случай, - тихо ответила я.

Чтобы не думать о грустном, мы начали читать. Работа потихоньку продвигалась. Когда пишешь о человеке на основании телефонного разговора, можно наделать кучу ошибок. Но их было не так уж много. Мы увлеклись, разговорились, словно отодвинулись от напряженного момента внутренней боли, которая раздражала нас с первого момента встречи.

Ах, как жаль, что художнику в наше время вместо того, чтобы писать и погружаться в мир фантазий и образов, нужно продавать картины и думать о своей презентации на рынке искусства. Договариваться о цене и отрывать от себя самые дорогие детища своего таланта. В мастерской было холодно. Он то и дело хватался за бок, потом намазал его одеколоном, чтоб согреть. Казалось, он тщетно пытался поймать теплое ощущение счастья, которое витало над монитором, когда я читала о его детских воспоминаниях.

Сначала он сидел, прислонившись спиною к спинке дивана, потом заходил по комнате, открыл окно... Вдруг вскочил, схватил картину, стоявшую у стены, кисть, бросился из комнаты в мастерскую и начал править облака, они показались ему очень яркими. Мягкими мазками накладывал краску и поворачивал голову на мой голос, прислушиваясь к чтению. Мне надоело кричать из соседней комнаты, и я вошла в мастерскую, где в беспорядке у стен стояли картины, приготовленные для просмотра. И остолбенела...

Как я раньше ее не заметила… На этюднике стояла розовая картина. Он что-то говорил мне, объясняя, как накладывать мазок, чтобы небо получалось живым. Но я не слушала, завороженная и покоренная прекрасным кусочком счастья, запечатленным на холсте.

Зимние сумерки только коснулись своим розовым дыханием заснеженных далей, нежных теней у плетня, домиков, сугробов, маленького и яркого кусочка жизни русской деревни. В огороде у забора - чучело, наряженное в тулуп, с блестящим жестяным ведром вместо головы, отражающим скупые лучи невидимого солнца. У плетня мальчишка, мечтательно смотрящий вдаль. Но главное не это. Картина была волшебного розового цвета. Словно художник поймал мимолетное состояние перехода дня в ночь. Солнце нежно окутывало все вокруг в нежное свое тепло и окрашивало в недосказанность недолгий момент розового счастья, навсегда остановившийся в картине.

- Мне тоже нравится, - тихо сказал он. И подошел поближе. Я погладила его по голове и прильнула щекой к его щеке.

- Это так красиво, - прошептала я и почувствовала, как рванулась ко мне его нежная волна желания, едва сдерживаемого и страстного. Желания любить и быть любимым. «Каждый миг нашей жизни – особенный», - промелькнуло в моей голове.

Я счастлива, что ты позволил мне прикоснуться к твоей душе, художник вымирающей русской деревни, белобрысый и вихрастый, с широко открытыми глазами. Я люблю твои мысли и твои картины. Я влюбилась в твои мечты и твою боль о невозможной гармонии жизни. Твою страсть к труду и горячее желание писать. Я чувствую, как много в твоем сердце любви к жизни. Я влюблена в тебя, сумасшедший художник, и мне до боли жаль тебя, твоей неустроенности и отсутствия рядом любимой женщины, которая согрела бы и накормила, успокоила твою взволнованную душу.

Ах, если бы я могла вмешиваться в небесные распорядки, устраивая жизнь по велению своей души. Я была бы рядом с тобой. Кто знает, может быть, именно ты моя половинка?!

Через сорок минут я уеду, и мы не успеем исправить последние главки маленькой книжки о судьбе деревенского мальчишки, посмевшего стать московским художником. «Все равно, кроме нас, ее никто не станет читать», - сказал ты на прощанье. Ну и что. Какая мне разница. Я писала ее для себя. И была счастлива.

Стук колес заглушает мои тихие слезы о жизни, ее чудовищной несправедливости и о том, что я не могу быть с тобой, потому что у каждого из нас свой путь... И потому, что железные дороги имеют обыкновение разделять нас на города и веси, перечеркивая шпалы ровными линиями выбранных направлений.

Строго по расписанию завтра наступит утро, и ты проснешься окрепшим, потому что тебе приснится розовый сон о лете и любви. И забудешь о боли в боку и в сердце.

Я знаю, что мы с тобой когда-нибудь обязательно встретимся где-нибудь на краю своих фантазий и доверчиво протянем друг другу руки, помогая соприкоснуться нашим душам. И это прекрасно. И так хорошо отчего-то, и зимнее утро, летящее за окном поезда, кажется розовым, совсем как вечер на нашей любимой картине.

Ирина Власенко



Реклама

Читайте также
Раздел "Гадания" Раздел "Талисманы"
Раздел "Мистика" Раздел "Гороскопы"
Раздел "Соционика" Раздел "Развлечения"


Я
Ищу
возраст от до











ГОРОСКОП НА СЕГОДНЯ

овен
телец
близнецы
рак
лев
дева
весы
скорпион
стрелец
козерог
водолей
рыбы

информация по сайту